Я их и не видела ни разу. Разве что создать образ по песне "Мы не из дурдома, мы - ролевики"...

Йотун Лед
- СБЕЖАЛА?!
Ведьма, старательно изображая задумчивость, закрыла часть лица ало-золотым пером, пряча усмешку, в любое другое время Лед не спустил бы даже тени усмешки никому, но сейчас было не до нее. Пленницы в пещере не оказалось. Сумасшедшая девчонка сбежала ночью по незнакомому лесу на верную смерть, да особой ценности ее жизнь и не представляла, но от йотуна никто НИКОГДА не сбегал. Едва сдержавшись, чтобы выразить обуревавшие чувства не безумным нечеловеческим ревом, а всего лишь глухим рыком сквозь клыки, Лед решительно направился к жеребцу, с которого едва успел спешиться.
- Кажется, вторая часть нашей сделки сорвалась, охотник! – насмешливо фыркнула ведьма.
- Я верну ее, - процедил Лед сквозь сжатые клыки. – живой! По следам это будет не так уж трудно сделать.
- Хорошо, - особого доверия в тоне ведьмы, однако, не чувствовалось. – за живую девчонку я заплачу еще столько же. Удачи тебе и, надеюсь, впредь ты будешь повнимательнее приглядывать за своими трофеями!
Йотун разразился руганью. Он действительно не удосужился даже связать треклятую девчонку – она выглядела настолько испуганной, вымотанной и совершенно подавленной. Если он хоть немного разбирался в повадках всевозможной дичи, то у такой не должно было даже мыслей о побеге возникнуть!  Однако, стоило увидеть следы, раздражение без остатка испарилось, уступив невольному восторгу. Девчонка не просто дернула, куда глаза глядят: следы ровной цепочкой пересекали пустошь от его пещеры до начинавшегося неподалеку подлеска, достигнув которого беглянка, судя по следам, принялась нарезать круги и петли, а потом и вовсе метаться по всем направлениям, словно отплясывая какой-то шаманский танец. Несколько раз – это охотник даже не сразу сумел различить – она спиной вперед прошла обратно по цепочке своих же следов. Постепенно круги и петли увеличивались – девчонка отбегала все дальше, однако, постоянно возвращаясь к месту старта. Найти во всех этих завихрениях последний след казалось просто невероятным!
Откуда у девчонки взяться такому умению, Лед как-то даже не задумывался. Не в его характере было анализировать всякое «почему» и «откуда» - важным было совсем другое: в кои-то веки ему попалась достойная добыча, за которой можно будет вести настоящую увлекательную охоту – что в унылых порядках современности действительно невероятно! Спешившись, охотник оставил скакуна на пустоши – чтобы не затоптал и без того путанные следы – и аккуратно вошел в подлесок. Недооценил пленницу, конечно, но сколь бы умной и хитрой она ни оказалась, далеко отсюда не убежать. Лес кругом на много километров, ни жилья, ни «точек перехода» - еще до утра замерзнет и свалиться, только подбирай готовенькую, пока до смерти не окоченела. Даже жаль, что магический талисман отобрал – с ним девчонка и повыносливее к холоду была бы, и, когда догонит, можно было бы развлечься достойным поединком, а не «уносить готовенькую»… но охота и без того обещает быть увлекательной!

Дарья
Первым порывом было бежать без оглядки, едва ли не по пояс утопая в глубоком снегу, однако именно этого и должен был ждать от нее великан. И уж конечно догнать ее на лошади по четкому следу не составило бы ни малейшего труда! Поэтому девочка петляла, как заяц, смутно припоминая похожую ситуацию в какой-то из прочитанных книг. Только там героиня по жаркой степи удирала – счастливая. А тут, кажется, кровь внутри заледенела и тело теперь едва-едва шевелиться. Главное, не останавливаться – а то совсем замерзнуть можно. Не спрячешься, не затаишься – бежать и бежать… Оно, быть может, и к лучшему: в книге героиня спряталась в укромном местечке, а от теплового удара сознание потеряла, бредить начала – ее и поймали… Если от холода вырубишься – это тихо. Но только проснуться уже не выйдет… Пытаясь одновременно хоть немного согреться и спутать след, Дарья бегала, петляла, сдваивала и страивала след, пыталась маскировать, прыгая по кряжистым пням и накренившимся стволам, где-то на задворках разума понимая, что они тоже покрыты снегом и следы оставляют не хуже, чем на земле. В груди невыносимо болело от морозного воздуха, собственное дыхание напоминало астматические хрипы… Медленно, медленно, слишком медленно – охотник мог вернуться в любую секунду, а пещера еще великолепно просматривалась сквозь деревья подлеска. Больше всего девочка желала стрелой броситься прочь, но еще лучше понимала, что далеко по заснеженному лесу не убежит. Как этот тип катается по непролазным чащобам на лошадке – да еще такой здоровенной?!
Подлесок уже выглядел таким образом, как будто здесь табун подобных «лошадок» пытался танцевать «лебединое озеро»,  Дарья все увеличивала «петли», пока, взобравшись на заснеженное возвышение, на проверку оказавшееся буреломом, не провалилась сквозь снег в громадную кучу хрустящего обледенелого хвороста, несколько метров прокатилась кувырком и с воплем шлепнулась на что-то теплое, мягкое и неодобрительно взревевшее.
Трудно сказать, кто испугался больше: Даша или облюбовавший бурелом в качестве зимовки медведь, перепугано взвившийся вверх с эффектом взорвавшейся снежно-хворостяной бомбы. Девочка каким-то образом оказалась верхом на звере, от неожиданности даже на попытавшего ее сбросить или огреть когтистой лапой, обхватив его руками за шею и уткнувшись лицом в шерсть на спине. Наверное, пытаясь таким образом вырваться от схватившего его «чудища» мишка с паническим ревом прыжками понесся прочь, взбрыкивая не хуже норовистой лошадки на родео, а Дарья вцепилась, как клещ, решив, что, сбросив ее, потревоженный зверь непременно набросится, и опасаясь только, как бы ему ни пришло в голову раздавить ее, перевернувшись на спину.
Мишка оказался не таким уж большим – по картинкам эти звери кажутся куда крупнее – тащить человека, даже девочку-подростка, ему явно было тяжеловато, поэтому забег получился не слишком-то быстрым, прыжки становились все тяжелее. В конце концов уже выдохшийся от рева медведь влетел в какую-то небольшую пещерку и резко затормозил, вынудив наездницу по инерции кувырком скатиться со своей спины, после чего, хрипло дыша, рухнул на промерзший земляной пол. Дарья опасливо замерла, глазами шаря в поисках отступления… пока с изумлением не обнаружила «пространственный ход» в такой знакомый чуланчик!
- Знаешь, Кукушкина, - хрипло произнес медведь с очень знакомыми густыми нотками. – я понимаю, что та четверка за контрольную была оскорблением для круглой отличницы, но такой страшной мести от тебя не ожидала! Чуть сердце не лопнуло – старовата я для таких развлечений!
- Мариванна?
- А ты кого ожидала встретить? Чарльза Людвиджена Доджсона? – ворчливо уточнила учительница-оборотень. – Ох, сживете вы меня со свету!
Конечно, человека, большинству более известного под псевдонимом Кэрролл Льюис, и учительница и Дарья знали по большей части благодаря его математическим работам, но имечко пришлось как никогда кстати: происходящее все больше напоминало историю его героини Алисы, когда реальность начинает путаться с каким-то на первый взгляд абсурдным сновидением. Хотя в «Алисе» весь абсурд выверен и математически точен, от ощущения бредовости происходящего  избавиться не так уж легко!
- Я не ожидала… Я вообще никого не искала – только пыталась убежать от какого-то психа по имени Йотун Лед, схватившего меня, когда мы с девчонками пытались найти Елену…
- Пытались найти? Вы ее ПОТЕРЯЛИ? – испуганно переспросила медведица.
- Она… она ушла сама. За змеем.
Марьванна тяжело вздохнула, словно бы став еще меньше. Сейчас Дарья приняла бы ее и не за медведя вовсе, а за крупную собаку типа водолаза, только не черного, а коричневого с проседью цвета.
- Мне следовало объяснить вам все с самого начала, но эти твои подружки… Ладно. Пойдем в дом, Дарья, нам предстоит серьезный разговор.
Девочка, послушно кивнув, полезла через кладовку в гостиную домика учительницы. И ошарашено замерла, пораженная открывшимся зрелищем и ударившим в нос резким запахом спирта.
- Эт-то что еще такое? – воскликнула за спиной немного замешкавшаяся, чтобы вернуться в человеческий облик и закутаться в байковый халат математичка. – Романова! Изволь немедленно объясниться!
Ее вполне можно было понять: не всякая добропорядочная старая дева, заслуженный педагог к тому же, сможет спокойно воспринять валяющегося на собственной кровати в глухой отключке парня, одетого только в потертые джинсы, и одну из учениц, кутающуюся в собственный халат хозяйки, в котором могла бы поместиться, по меньшей мере, еще четыре раза с замотанной в чалму из полотенца головой. Довершала композицию полупустая бутылка «Пшеничной».
Сообразив, как это все должно было смотреться со стороны, Маргарита начала медленно заливаться краской.
- Вы все не так поняли! – сипло выдавила она. – Мы… тонули и…
- Как говорил Лео ДиКаприо – о одиночку даже тонуть скучно! – со счастливым видом сообщил Фома, колобком вкатываясь  в комнату. – Как там наш пациент? Я там чайку с малиной поставил… Слушай, красавица, давай я тебе тоже спинку разотру – а то заработаешь воспаление легких от всех этих заплывов! Можно еще внутрь сперва, для сугреву!
- Иди ты!.. – раздраженно огрызнулась Марго. – Я правда чуть не утонула. А этот парень меня спас…
- Обычно в таких случаях спаситель притаскивает девушку на руках, - хохотнул домовой. – а не наоборот!
- Наш дом был слишком далеко, поэтому я и пришла сюда. Он так и не очнулся…
- Возиться над ним, как курица! А саму бы не помешало разморозить.
Учительница раньше Дарьи отошла от потрясения и, тяжело вздохнув, распорядилась:
- Фома, иди на кухню, готовь свой чай с малиной. О мальчике я позабочусь, а вы, барышня, немедленно марш в ванную! Дарья, помоги своей подруге! Тебе самой не помешало бы отогреться, но у нас, по крайней мере, обошлось без купаний. С баней возиться нет времени… где Виктор?
Даша не сразу сообразила, что речь идет о бесе Витьке. Полное имя Виктор к его образы совершенно не «липло». Фома что-то неразборчиво ответил, но Дарья, провожающая Маргариту в ванную, его уже не расслышала.
- Я сама… со мной все в порядке, - оттолкнув руки подруги, выдавила блондинка. Ее движения были изрядно заторможенными, а при попытки разговаривать зубы начинали стучать. Горячая вода в таком состоянии сперва обожжет, так, что трудно сдержать крик, а потом невыносимо, до слез заболит все окоченевшее тело – хоть у Дарьи до такого состояния замерзали только кисти рук – она прекрасно помнила, как плакала едва не в голос, отогревая их под краном. Разумеется, такой гордой особе, как Марго, не придется по нутру сдерживать крик и плакать в чьем-либо присутствии. Стаскивая непослушными пальцами халат математички, а потом собственную насквозь промокшую одежду, Маргарита кивнула на дверь. – иди, помоги им лучше…
Парень так и не очнулся. Даше его рассеченная бровь, хоть и сильно, как все раны на лице, кровоточащая, после обработки вовсе не показалась особенно серьезной раной, наверное, гораздо более серьезной угрозой было переохлаждение. Маргарита все-таки своими ногами пришла, да и вообще женщины выносливее мужчин… Помогать хлопочущей учительнице, к счастью, не понадобилось (Дарья к стыду своему панически боялась вида крови и сгорела бы от смущения куда раньше, чем приблизилась бы к полураздетому парню – не Маргошин у нее характер все же), поэтому девочка охотно устроилась в кресле, набросив на плечи плед. Фома, неожиданно оказавшийся невероятно милым существом, подтащил поближе обогреватель и вручил ей поднос с чашкой травяного чая и блюдечком малины. Правда, он было навострился отнести чаю и Маргарите прямо в ванную, заявив, что из чашки вполне можно пить и сидя в воде – Мариванна практически в последний момент поймала его за шиворот, прежде чем Дарья успела себе представить реакцию подруги на такую любезность (по крайней мере, одним утопленником в этом случае история непременно закончилась бы!). Домовой оскорбился и сидел надутый, тем не менее, сообщив, что не вещей, ни документов у обморочного паренька не обнаружил. Кроме джинсов тот был одет с демисезонную куртку поверх толстовки с рисунком какого-то цветка (наверное, символ какой-то музыкальной группы или что-то вроде того, - подумала на этот счет Дарья). Зная привычку ховал особо тщательно относится к содержимому чужих карманов, его мнение можно было считать авторитетным.  Дарья тянула свои чай, чувствуя, что вот-вот заснет сидя. Как замечательно расслабиться, не опасаясь, что это тебя убьет! Пережитое начинало казаться нелепым сном, происходящее – смутной полудремой и даже понимание того, что ей выговорит мама, когда девочка вернется домой, воспринималось на удивление спокойно. Наверное, свою порцию страха сегодня Даша с лихвой перевыполнила. Мысли текли густо и лениво, как карамель.
Когда в комнату, кутаясь в слишком просторный халат хозяйки, вошла Маргарита, Дарья встрепенулась и поймала себя на том, что все-таки задремала.
- Проверь все тело, особенно пальцы, чтобы они без боли сгибались и разгибались…
- Что с ним? – напряженно спросила подруга, кивая на своего спасителя. – почему он не просыпается? Может, ему в больницу надо?
- В больницу не возьмут без документов, - напомнил Фома. – что случилось-то?
- Случилось? – язвительно переспросила блондинка. – Ну, мне стало жарковато, вот я и решила окунуться в ручей! Крещение как-никак!
- И мы, похоже, дождались-таки этой зимой морозов, - домовой кивнул на окошко, за которым умиротворяющее падал снег.
- Кстати, о больницах, - присаживаясь рядом с Дарьей и слегка потянув на себя одеяло, посерьезнела Марго. – с Евой дело плохо. В городе завелся какой-то упырь… мы не знали, бежать искать тебя или разбираться с этим делом, а тут еще и я сглупила… Ой, Дашка, как хорошо, что хоть ты в порядке! Я понятия не имела, куда этот чудовищный всадник тебя уволок! Ты точно в порядке?
- Не считая морального ущерба… и волшебного пера! – неожиданно дернулась отличница. – Он унес его с собой, когда бросил меня в пещере! Вот и прошляпила я Ядвигино наследство с магическим даром вместе!
- И мою сумку с Венцом унесло течением! – Марго закусила губу. – Кажется, когда нашли Женьку, бус на шее у нее не было… Не люблю я таких совпадений! Мы и так-то не много умеем, а без этих талисманов и вовсе… Мария Ивановна! Может, Вы нам расскажите все, что знаете: о Елене и вообще.
Учительница вздохнула, какое-то время подбирая слова.
- Все началось… должно быть, с вступления в Силу последнего Чернояда. Молодость всюду пытается ввести свои правила, и даже владыка злых сил тут не исключение. Хотя и предшественница вашей подруги сыграла в этом свою роль, когда взялась сама обучать мальчишку. Я говорила ей, что она дарит меч своему врагу и сама же учит пользоваться оружием. Говорила… но Лада – любая из них с самого первого воплощения – есть воплощенная любовь ко всему миру, включая и своего соправителя.  Случалось и такое, что Чернояд любил Ладу: в давние времена это обычно ограничивалось редкими похищениями, но какой-нибудь очередной фаворит Пресветлой княжны совершал свой подвиг, освобождая ее… некоторые из подобных историй превратились во всем известные сказки. Тут, конечно, все было иначе. Надежда вообразила, что должна заменить мальчишке мать, что никому нельзя отказывать в человечности – даже при том, что он тогда уже ненавидел людей. Даже не ненавидел – презирал, так будет вернее.  Для нее, однако, было сделано исключение. Или так казалось… В старые времена охотники порой приносили домой маленьких волчат. С ними можно было играть, кормить с руки – все, как с обычными щенками, однако – даже в любви и заботе – рано или поздно из щенков вырастали звери. И даже любовь у них… соответствующая природе. Любовь Лады ведь не может принадлежать кому-то, как солнце не может светить для единственного. Мне неизвестно, что было между ними и было ли вообще, но мальчишке было семнадцать или восемнадцать, когда Надежда сочла свой «материнский» долг перед ним выполненным. Примерно в то же время она закрутила очередной роман с каким-то типом… то есть, конечно, не так: в очередной раз вышла замуж. А чуть больше года спустя погибла – причем никто не знал и не понимал, как именно. Но не так то легко убить богиню, сами понимаете…
- Если только это не сделал другой «бог»!
- Многие так и подумали. Этот Александр быстро прославился манерой перекраивать все на свое усмотрение. В молодости у него была абсурдная идея объединить Темную и Светлую стороны волшебной реальности, - учительница горько усмехнулась. – в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань! После смерти Надежды он, как казалось, отказался от этой затеи. Но рисковать было нельзя: поэтому я отследила рождение наследницы и похитила новую новорожденную Ладу, чтобы спасти ее от неведомой опасности, спрятав девочку среди людей. Однако теперь Елена сама добровольно пошла за князем, от которого следовало держаться как можно дальше … а ведь если новая Лала погибнет ДО инициации, то никогда уже не возродится и Равновесие навсегда будет нарушено.
- Зачем это князю? Ведь, если мы все правильно поняли, если Свет или Тьма безвозвратно исчезнут, Закон уничтожит того, кто остался.
- Да… но Сила – Сила не может просто исчезнуть. Как и в физике. Просто изменит форму… Мы… я боялась, что Чернояд нашел способ забрать себе обе стороны Силы и стать единственным владыкой волшебного мира. В таком случае миру людей тоже не остаться в стороне, поэтому это должно касаться и вас, девочки, тоже… Я сожалею, что не решилась все и сразу вам рассказать, но у вас не было причин доверять мне: медведи-оборотни есть и на светлой и на темной сторонах.
В этот момент парень дернулся и, приглушенно застонав, уставился в потолок невидящим взглядом.
- Очухался, соколик! – всплеснула руками учительница. – Откуда же ты, такой, взялся?
Пациент молчал, то ли не до конца придя в себя, то ли не сочтя нужным разговаривать с Мариванной.
- Река… - наконец сипло выговорил он. – девушка…
- Со мной все в порядке, - поднявшись с кресла, Марго подошла к изголовью кровати. – спасибо тебе! Меня зовут Маргарита, а тебя?
- Меня… - парень заторможено улыбнулся, увидев ее, но, начав говорить, слабо застонал и, уткнувшись лицом в ладони, перекатился со спины на бок, прижав колени к животу. – н-н-н-не… не по…
И, снова лишившись сознания, беспомощно обмяк.

Дафна
Надерганных цитат полно и отовсюду. Дело в ом, что я не вполне уже помню, где видела-слышала-читала понравившуюся и впоследствии "всплывшую" автоцитату.

Елена
- Жить будешь здесь. Из дома без сопровождения не выходить, в закрытые двери без спросу не заглядывать, в лаборатории не экспериментировать, а то останется от тебя… мало что! – князь мрачно усмехнулся. – Библиотека в твоем полном распоряжении, только возвращай книги на место, а то тут потом нереально порядок навести будет. Если что-то вдруг понадобится – обращайся к Магде. Все поняла?
- А ты?
- Меня может здесь не быть по нескольку дней, - после секундного молчания произнес Александр. – все, что нужно тебе…
- Так мне что, одной тут торчать неизвестно сколько времени?! Да еще не высовывая носа на улицу? Мне, в конце концов, в школу ходить надо! – вспыхнула Елена. Страдальчески вздохнув, князь закатил глаза к потолку:
- Знаешь, если бы у меня в твоем возрасте была такая возможность, я был бы счастлив вообще забыть что такое «школа» и зачем она нужна. Любые сведения ты можешь найти в книгах.
- И сколько же я должна просидеть взаперти?
- Проблемы будем решать по мере их поступления.
Заблудиться в расположении комнат особнячка было бы трудно даже частенько плутающей в трех соснах Елене – собственно, привычных комнат-то здесь и не было. Полупустой холл влево и вправо плавно переходил в просторные лаборатории, на втором этаже, помимо громадной библиотеки, было что-то вроде столовой и пара огромных, вероятно, спален. Был еще третий этаж, по некоторому парадоксу не верхний, а нижний, подвальный – с богатой оружейной и очень большим количеством свободного пространства предназначенном, скорее всего, для тренировок. Особенно девочку почему-то поразила ванная. Вернее сказать – натуральная купальня с огромным бассейном из черного мрамора. Все это поначалу показалось довольно красивым и уютным, но в огромном особняке собственное одиночество чувствовалось куда сильнее, чем в привычной городской квартире. Чуточку неправильным казалось – ну зачем кому-то одному столько места? Князь явно считал иначе, ну так, в конце концов, это его дом.
А Елена, в первую неделю своего здесь пребывания облазив все доступные уголки, едва поумерился первоначальный восторг, начала тосковать. Магда оказалась не самой приятной собеседницей, на вопросы отвечала односложно, безэмоционально, сама же предпочитала отмалчиваться, уставившись в пустоту и, казалось, была лишена всех простых человеческих интересов.
Единственный раз у девочек получился в полной мере – разговор, оставивший странный осадок. Разговор шел, понятное дело, о прекрасном.
- Наверное, до Сергея меня вообще никто в целом мире просто не слышал, - с чего-то разоткровенничалась Елена в тот вечер. – он всегда говорит именно то, чего хотела бы услышать, как бы это ни удавалось. С ним о чем угодно можно бесконечно разговаривать…
Обычно невозмутимая Магда хмыкнула.
- Странная ты. Кому другому я бы просто не поверила! И хозяин-то тебе «милый», и Змей – «собеседник»…
- А что, со змеями общаться нельзя? Разговаривать он точно не хуже умеет!
- Огненные Змеи, - непроницаемые глаза маленькой гарпии мечтательно затуманились. – настоящие мужчины! Верность у них, правда, совершенно не в почете. Эх, хотелось бы на твоем месте оказаться! Уж я-то знаю, что с такими типчиками делать!
- Ну и делала бы, кто тебе мешает? Он существо общительное…
- Так Змеи девиц с чистой душей любят, вроде тебя, - гарпия завистливо вздохнула. – я бы с радостью.
  Елене в голову тут же закрались нехорошие подозрения относительно золотоглазой монашки – или кто она там. Где еще ошиваться девушкам с действительно чистой душей, как не в монастырях? Жаль, Елена не умела читать чужих мыслей…
А вот пообщаться с вечно чем-то занятым или просто потребовавшим не беспокоить Александром, удавалось редко. Его общество привлекало девочку гораздо сильнее, однако вряд ли она в этом пользовалась взаимностью: князь предпочитал разговаривать, как и вообще иметь с кем-то дело, исключительно по необходимости, свободное время, когда оно ему выпадало, проводя наедине с собой. Следовало отнестись с пониманием, такого времени было не так уж много! Чтобы хоть немного унять ее любопытство и тягу к общению, Александр, скрипнув зубами, позволил Елене присутствовать в его кабинете при решении не слишком серьезных и таинственных вопросов. Сейчас аудиенции ожидала девушка, чуть старше самой Елены, представившаяся Олесей. С первого взгляда ее волосы казались неопределенно-рыжими, однако, при ближайшем рассмотрении состояли из переплетающихся черных, красных, бурых, апельсиново-оранжевых и золотисто-желтых прядей. Правда, необычной прической стремление к ярким краскам и ограничилось: Олеся была одета в так же любимой и самой Еленой серо-голубой гамме.
- Эльдар Иванович, в конце-то концов, - раздраженно выговаривал Александр в телефонную трубку, пока «сестренка», стараясь ему не мешать, шушукалась с гостьей. – я не понимаю Вашего бессмысленного упрямства! Таких денег не предлагали даже за «Мону Лизу»! Не вынуждайте меня прибегать к иным мерам, я честно постарался найти взаимовыгодное решение… Трэш-ш! – раздраженно бросив трубку, процедил он сквозь зубы. – Художник от слова худо! Осения!
- Да? – подскочив, девушка поспешно отвесила поклон, попытавшись произнести ритуальное приветствие – Да будет темна ночь…
Поморщившись, Чернояд вскинул руку, призывая к молчанию, и устало спросил.
- Что ты здесь делаешь?
- Так Вы же…
- Я ждал Зимерзлу! Мы все ее уже два месяца ждем.
- Симы нет, - Олеся пожала плечами. – я пока за нее, вот и пришла. Понимаете, повелитель, такая история вышла. Сима меня попросила подменить на время, за нее подежурить, значит. Мы иногда так делаем. А на этот раз не обговорили, надолго ли, как-то из головы вылетело. Самой уже надоело до чертиков!
- Где Зимерзла? - тихо, с расстановкой спросил князь.
- Так не знаю. Самой интересно, это же совесть надо иметь – спихнуть дежурство и пропасть куда-то! Я уже с Вешной договорилась, чтобы она меня хоть иногда подменяла, а то тоже четвертый месяц без выходных дежурить.
- Какая, к черту, Вешна?! Хоть бы на календарь иногда смотрели… Ладно. Видимо, поисками вашей загулявшей подруги тоже мне придется заниматься.
Еще раз поклонившись, Олеся поспешно покинула кабинет, коротко улыбнувшись Елене на прощанье. Александр со вздохом подпер руками голову.
- А она кто?
- Одна из богинь, скажем так, сезонов. Осения, как и наша блудная Зимерзла, проходят по моему ведомству, а сестрички их – Вешна и Лейта – по ведомству Лады, их тебе представят на церемонии. Языческие богини, такие как погодницы, все же смертны, а тут такое совпадение – почти одновременно все четверо передали полномочия наследницам. Наследницы эти – те еще лоботряски, с погодой теперь чего только не творится!..
- А о каком художнике ты говорил?
- Далинин? А, это давняя история. Надежда, твоя предшественница, любила приобщать к своему двору людей, даже обыкновенных, из, скажем так, творческой богемы. Жизнь их при этом существенно продлевалась – Эльдар Иванович, если я ничего не путаю, родом из конца семнадцатого – начала восемнадцатого века. Когда погибла его покровительница, как и прочие из ее свиты, оказался выброшен обратно в мир обычных людей, прижиться в котором столько лет спустя было бы уже сложно, поэтому он попросил приюта в Монастыре, где с тех пор и проживает. Иконописцем, видимо, заделался. А я пытаюсь сговориться в цене на одну его работу, которую он вообще продавать не хочет. В общем, все это не интересно! Я тебе как-нибудь покажу портрет Надежды, который он написал, но сейчас, прости, буду с этими бестолковыми погодницами разбираться.
Уныло кивнув, Елена собиралась было тоже уйти из кабинета, когда услышала.
- Кстати, если ты не передумала возвращаться в школу. Готовы твои новые документы, постарайся запомнить, ты – моя младшая сестра Эльвира Страхова, раньше училась в закрытой школе в Англии. Магда будет тебя сопровождать. Ну, сама понимаешь, со старыми подругами лучше особо не контактируй.
- Меня же все узнают!
- Недооцениваешь… сестренка.

Магда
Гарпия была немного дезориентирована. До сих пор ей не приходилось бывать в местах скопления такого количества народа, собственно говоря, до сих пор ее взаимоотношения с людьми вообще ограничивались теми до обидного редкими случаями, когда Магда получала контракт на чью-либо смерть, разумеется, выполняя его при минимальном количестве возможных свидетелей. Свидетелей следовало устранять, а господину отчего-то претили ненужные, с его точки зрения, жертвы, он вообще предпочитал обходиться без физического устранения неугодных, оттого те монстры, кто не умел работать чисто в результате больше не получали контрактов вообще.
Юная хищница подавила желание глухо зарычать.
Теперь ее окружала плотная гомонящая толпа из потенциальной добычи – в таких условиях придется каждую секунду напрягаться, сдерживая в себе инстинкты убийцы. И здесь ей еще предстоит провести неизвестно сколько времени, по приказу господина сопровождая на занятия эту… размазню! Трудно было поверить, что эта невежественная пустышка, ластящаяся ко всем вокруг с навязчивостью потерявшегося щенка,  в потенциале обладает не меньшей силой и властью, чем великий князь. Да такая не способна удержать вообще никакой силы – характер не тот. Но господин так считает, значит, Магда обязана оберегать и защищать эту куколку.
Вместо того, чтобы разорвать ее на куски!
Магда чуть нервно сплела пальцы, озадаченная собственной мыслью. Лада эта девчонка или нет, но она колдунья, часть волшебного мира. Не обычный человек. Не добыча.
И уж точно не соперница! – ехидно подсказал внутренний голос. – Принцесса вправе потребовать себе красивую куклу. И Сергей, можно поспорить на что угодно, будет от этой роли в восторге!
Но почему ей должно быть до этого дело?! Если бы гарпия обладала той же огромной силой, что присуща драконам, она ни за что не стала бы вилять хвостом ни перед великим князем, ни перед его «сестричкой», не стала бы связывать себя никакими глупыми обязательствами! А Змей делает это не потому, что у него нет выбора, а оттого, словно бы ему нравится!
Играть с Еленой ему нравится точно. Драконы всегда выбирают таких: красивых, наивных, чистых душой девиц. Как Елена. Как, не смотря на всю внешнюю браваду, бывшая монастырская послушница. И гибнут практически всегда  именно из-за этого. Легенды о том, как драконы похищают девиц, а после доблестные герои в честном бою освобождают пленниц – ложь. Наивная человеческая ложь. Очарованные девушки убегают к ним сами, что, конечно, никогда не приводило родителей в восторг, а если эти родители оказывались достаточно состоятельны, всегда находились и герои, готовые – не в одиночку, разумеется, а собрав внушительную армию (из которой, правда, мало кто выживал, а в красивых сказаниях они просто «имелись в виду», а после и совсем забывались) – рискнуть ради возможности разграбить коллекцию сокровищ, которую непременно обнаружит у любого уважающего себя дракона (по какой-то причине Змеи – потрясающие барахольщики) и, заодно, жениться, как честный человек на «спасенной» девице с богатым приданным. Мнения этих похищенных куриц никто, разумеется, не спрашивает – да и чем они могли бы его отстоять? Конечно, справиться с драконом непросто даже при поддержке армии и магических ухищрениях – девяносто девять таких героев из ста, разумеется, просто не возвращались, но единственному сотому могла и улыбнуться удача. Факты говорят сами за себя: в Европе драконы вымерли еще в средние века. В Америке священные покровители ацтеков были уничтожены вместе с самой их цивилизацией, только где-то на территории Азии еще живут несколько кланов – мать Сергея, хоть по нему и не сказать – как раз оттуда родом. А его же отец – последний в роду дворян Гоярынских, хоть и взявший после революции более непритязательную фамилию Змеев – почти двести лет оставался единственным драконом в России.
От размышлений Магду отвлекло появление одной из Берегинь. Маленькая, похожая на ребенка девочка с усталым видом слушала несмолкающую трескотню какой-то одноклассницы: темноволосой, круглолицей с мелкими остренькими чертами. Не исключено, что в роду второй девчонки были кикиморы, но никаких сверхчеловеческих способностей Магда в ней не учуяла. Зато теплое дыхание весеннего ветерка, шлейфом сопровождавшее маленькую Берегиню, буквально кричало о себе. Летавица.
Почувствовав взгляд, девочка настороженно обернулась. Гарпия не стала ни отводить глаза, ни давать понять, что смотрит именно на нее – чаще всего люди вообще ничего не могли прочесть по ее лицу, хотя многие чувствовали в присутствии хищницы смутную тревогу, предпочитали не замечать ни своих чувств, ни самой Магды. Опасность не увязывалась в сознании большинства с болезненного вида девочкой-подростком, которую все видели вместо гарпии, а то, чего люди не могли объяснить в меру своего разумения, они предпочитали просто игнорировать. Оттого волшебный мир и существовал столько веков рука об руку с миром обыкновенным, оставаясь при этом невидимым для него.
Но прозвенел звонок и школьники, включая насторожившуюся Летавицу, вынуждены были, словно вода при отливе, хлынуть из коридора в классы.
- Магдалена, можно тебя на пару слов?
От высокой женщины с черными, как смоль, волосами, веяло солью и опасностью. Даже не опасностью – смертью! С трудом подавив желание ощериться и зашипеть, юная гарпия подняла глаза.
- Ведьма, - тихо произнесла она.
- Называй меня Мариной Максимовной, - невозмутимо, хотя в глубине синих глаз редкого фиолетового оттенка тлеющее мерцала – нет, не страх – не слишком-то скрываемая неприязнь, ответила женщина. – Чернояд прислал тебя следить за мной? Ведь я предупреждала, чтобы не смел вмешиваться и указывать мне!
Это она о ГОСПОДИНЕ так говорит?!
- Нет. Я здесь не из-за тебя.
- Быть может, ты  столь неудачно выбрала место для охоты?
- Нам запрещено охотиться на людей. Запрещено убивать без крайней необходимости.
- Полвека назад монстры вели себя иначе, - Марина изогнула уголок вишневых губ в усмешке. – впрочем, тогда вашим князем был совсем другой человек. Этот перестраховщик думает только о том, как не привлечь лишнего внимания, не нарушить драгоценного спокойствия. Пфе! Спокойствием я была сыта по горло еще в склепе!
Магда молчала, гадая, что ведьме могло от нее понадобиться.
- Одна из Берегинь тебя заметила, - продолжала женщина. – и что-то заподозрила. Она будет следить за тобой.
- Я буду осторожна.
- У меня есть идея получше. Только Чернояду об этом знать совсем необязательно. Впрочем, ты вполне можешь и отказаться, если опасаешься навлечь на себя гнев хозяина. Ведь если Берегиня выследит тебя и возникнет угроза разоблачения – это будет та самая КРАЙНЯЯ необходимость. С одной Берегиней ты способна справиться, не так ли?
- Она не одна.
- Трое из пяти вне игры. Выбери время, когда остальным будет не до тебя, прежде чем заманить Летавицу в ловушку – это вполне выполнимо. Мне нужны серебряные крылья с ее сапожек, сама девчонка полностью в твоем распоряжении. Тебя ведь научили заметать следы.
Несколько секунд поколебавшись, Магда кивнула. По яркому лицу ведьмы пробежала явная тень отвращения, но Марина Максимовна с улыбкой вернула кивок и пошла прочь, оставив гарпию посреди пустого коридора.
Ведьма была права. Берегиня уже заметила Магду и не будет никакого противоречия приказу великого князя, если она устранит саму угрозу разоблачения.
Совместив заодно приятное с полезным…
Острый черный язычок нервно облизнул тонкие губы.

Матвей
На физкультуре сегодня был объявлен тренировочный матч по баскетболу между восьмым и девятым классами. С тех пор, как закончил школу Петька Кукушкин – местная звезда спорта, можно сказать, их окружная сборная еще ни разу не выходила в финал.  Более-менее тяготеющие к спорту восьми- девятиклассники гораздо более тяготели к популярному сейчас фехтованию, тренируясь перед летними ролевыми играми, в которых снова предстояло биться на турнирах. Сейчас мальчишки уже отыграли довольно-таки вялый матч и, расположившись на скамейках просторного зала с воодушевленным свистом и улюлюканьем наблюдали за попытками девочек прыгать с мячом. Ольга – пожалуй, единственный в мире учитель, предпочитавший обращение без отчества – с лицом… да нет, скорбным ликом! – тоже наблюдала, даже не слишком-то одергивая шумящих «болельщиков», хотя обычно нарушения дисциплины на своих уроках резко пресекала.
В восьмом классе подобралось хотя бы несколько неплохих спортсменок. Ульяна, Юлия – Рыжая Пантера, как ни странно, тихоня Дарья, вызванная со скамейки запасных после того, как выбыла с поля Крыся Сорокина, которой кто-то, нечаянно или намеренно, засветил в лицо мячом, и, конечно, Виктория. На ее игру можно было любоваться бесконечно. Матвей уже знал, что Вика вообще превосходная спортсменка и вроде как мастер по стрельбе из лука среди юниоров – у себя в Москве, разумеется. Наверное, она захочет принять участие в соревнованиях лучников, когда начнутся летние ролевые игры…
Матвей тихо вздохнул. Сам он не участвовал ни в каких соревнованиях. «Уберите с поля боя менестреля» - так пелось в какой-то юмористической песне. Вот и он был менестрелем, музыкантом, так и не разобравшимся, как за тренировочный меч надо браться! Не то, чтобы как-то особенно и хотелось, в конце концов, каждому свое, но теперь многое изменилось.
Такой девушки, как Виктория, хотелось быть достойным. Виктория – значит «победа» - девочке, что и говорить, необыкновенно подходило это имя. Сильная, смелая, целеустремленная… Хотелось и самому примерить на себя сияющие доспехи воина и героя, чтобы привлечь внимание крылатой богини победы! Уже не действовало самооправдательное «от природы не дано» или «пытался, но не сумел» - не особенно-то он и прилагал усилия.
Мальчик перевел взгляд с грациозно ведущей мяч Вики на Ольгу, сейчас наблюдавшую за ученицей со скрытой тенью редкого одобрения. Ольга, где бы она этому ни научилась, оказалась просто виртуозным фехтовальщиком, у нее даже Рыжая Пантера не гнушалась брать иногда уроки этого искусства. Наверное, в детстве Ольга была такой же, как Вика – очаровательной пацанкой с вечно разбитыми в многочисленных приключениях коленями. Они обе были из той редкой, лишенной традиционной женской фальши, категории девушек, которые не болтают о болтают о косметике и нарядах, не закатывают глазки в присутствии любых представителей противоположного пола и на играют в показную беспомощность, намеренно все путая и опаздывая. Отчего-то бытовало мнение, что мужчинам нравится подобное кривляние, но Матвей считал это чушью. Фальши он не терпел вообще ни в каких проявлениях.  Как истинный музыкант, если чуток потешить свое самолюбие.
- Простите меня, Ольга, - кое-как обойдя гомонящих Юрика со товарищи, Матвей подобрался поближе к учительнице. – могу я вас кое о чем спросить.
- Да, разумеется, - рассеянно ответила девушка, продолжая следить за игрой.
- Кирилл сказал, Вы начали вести факультатив по фехтованию.
При упоминании Тогина Ольга заметно поморщилась. Кажется, этот убежденный ловелас, на всю школу известный своим тотальным непостоянством и «синдромом завоевателя» всех более-менее хорошеньких старшеклассниц, решил не делать исключения и для молоденькой учительницы.
- Возможно, некоторых из этих ваших «фехтовальщиков» реально будет научить настоящему искусству боя. Почему тебя это интересует?
- Вы не могли бы научить владеть мечом и меня?
Оторвавшись все-таки от игры, Ольга с легким недоумением на немного восточном лице обернулась к мальчику.
- Зачем? Ты поэт, а не боец, мне казалось, тебя не интересуют поединки.
Матвей вспыхнул. Не интересовали действительно… «не боец!» Обидно, что ни говори. Неужели он хуже Миши или Кима – музыканта и ботаника, выглядящих, как младшекласники, но тем не менее в боях участвующих наравне со всеми. Да даже Нина Тогина – эта малявка с завитыми кукольными локонами – и то весьма резво управляется с мечом! А он – не может?!
Неужели Виктория такого же о нем мнения, что и Ольга? Неудивительно, что она предпочитает его избегать…   
- Теперь заинтересовался, - раздраженно ответил он. – по-вашему, я ничего не умею, кроме как на гитаре бренчать?
- Не обижайся. Просто я удивилась, что тебя вдруг это заинтересовало, вот и все. Конечно, ты, как и все, можешь приходить на мой факультатив, если выкроишь время. Только учти, если хочешь ДЕЙСТВИТЕЛЬНО научиться владеть мечом, это потребует довольно много времени и упорного труда – не жди быстрых результатов. И никогда не думай, что научился действительно всему – путь воина это бесконечное самосовершенствование.
- Пустыня бизнеса усеяна костьми тех, кто посчитал, что знает все и перестал учиться! – с улыбкой процитировал парень. Ольга тоже улыбнулась.
- Мудрое изречение. Хотя о бизнесе как таковом я ничего не знаю…
Краем глаза Матвей заметил, что Вика отвлеклась от игры и пристально наблюдает за их разговором. За шумом, поднятым как игроками, так и мающейся бездельем на скамейке компанией Юрика расслышать, о чем шел разговор было бы невозможно.
- В чем дело, Виктория? – нахмурилась Ольга. – возвращайся на поле!
- О чем речь? – девочка попыталась непринужденно улыбнуться, однако, судя по брошенному в сторону Матвея взгляду была… нет, не рассержена чем-то, а скорее, разочарована.
- Тебя разговор совершенно не касался, - отрезала учительница.
- Кто бы сомневался, что меня вообще что-то касается!
- Вика, - мягко попытался вмешаться Матвей. – не нужно грубить. Я действительно…
- Я в восторге! – прожигая его уже откровенно сердитым взглядом, насмешливо процедила рыжеволосая. – Ты, Матвей, всегда ведешь себя, как настоящий рыцарь! Только Ольга врят ли нуждается в защите, и уж тем более – в твоей! Она сама дюжины таких «рыцарей» стоит!
Психуй – не психуй, а это было правдой. Сам недавно размышлял о том, что Вика нравиться ему во многом за свою прямоту и откровенность, вот и нечего теперь обижаться на то, что она прямо высказывает свое мнение, когда он того заслуживает… Наверное, эта заслуженность-то и обидна вдвойне, и Вика тут совсем не при чем.
Резко отвернувшись, Виктория вернулась в игру, так до самого конца матча демонстративно не глядя в его сторону.
- И еще, - смиренно вздохнув, снова обратился Матвей к Ольге. – пожалуйста, не говорите ничего Виктории о моей просьбе и этих занятиях…
«Стать посмешищем мне еще только не хватало!» - закончил он про себя.
- Как знаешь, - пожала плечом снова сосредоточившаяся на матче учительница.

Отредактировано Владлена (28-08-2007 22:53:59)

Алина
- Девочки…
- Марго, я тебя просто не узнаю! – резким движением Вика закинула на плечо рюкзак. – Не бывает таких совпадений! Мы же ничего не знаем об этом парне!
- Он мне жизнь спас, разве этого недостаточно? - раздраженно тряхнула белокурой гривой Марго. – Коля ничего не скрывает от нас – он не виноват в том, что потерял память!
- Но Евы с нами нет, мы не можем точно знать, правда ли это!
-  Ты же видела его! Коля похож на человека, способного на обман?
- Если бы все лжецы были ПОХОЖИ на лжецов…
- Девочки, - еще раз робко попыталась вклиниться Алина. – я вам хотела сказать…
- Достаточно! – потеряв терпение, рявкнула Маргарита. – Подумай своей головой: ТЫ стала бы посылать шпиона, симулирующего потерю памяти без более-менее внятной легенды? Едва не утонувшего в реке при попытке разыграть спасение?
Помолчав, Вика чуточку беспомощно пожала плечами.
- Нет. Не стала бы надеяться, что столкнулась со столь глупым противником. Властелинам тьмы и все такое, конечно, свойственно недооценивать врагов, но не до абсурда. Послушай, мне тоже кажется, что твой Коля вполне заслуживает доверия, но… ты сама на себя не похожа. Вот уж кто никогда бы не стал кидаться в омут с головой…
- Я как будто всю жизнь его знаю. Я всегда знала, что встречу его, понимаешь? Поэтому и глупо казалось тратить время на все эти свидания, кокетство и случайных поклонников, когда уверена, существует в мире тот единственный, который так или иначе – моя судьба. Я понимала, что узнаю его с первого же взгляда: так оно и случилось. И он, он ведь тоже искал меня – мы оба это чувствуем, так какой смысл чего-то скрывать и опасаться?
- Как можно быть столь уверенной?..
- Можно! Можно быть уверенной в себе и других, представь себе!
- Что ты…
- Ты просто завидуешь! Завидуешь, потому что вы с Матвеем так и ходите вокруг да около, боясь признать очевидное и страдая от дурацкой мнительности! Тебе нравится Матвей, все видят, что ты нравишься ему…
- Я вовсе… вовсе я не завидую! Подумаешь, знакомство как из романа в мягкой обложке, некоторые люди по-настоящему узнают друг друга, прежде чем делать какие-то выводы!
- Ты просто трусиха!
- А ты – ненормальная! Натурально снесло крышу!
Марго последнее время – как раз с судьбоносного знакомства – действительно мало походила сама на себя. Сдержанная и скептическая особа обнаружила в себе непривычную для подруг мечтательность и лиричность. Казалось, характер Маргариты изменился в лучшую сторону, она стала дружелюбнее даже с младшей сестренкой Лилей (что для знающих историю их внутрисемейных баталий подруг было примерно равнозначно пляжному сезону посреди зимы!), но, оказалось теперь, недостаток былой уравновешенности тоже поменял взаимоотношения в компании.
- Девочки, ну перестаньте. Зачем ссориться из-за какой-то чепухи? – в очередной раз воззвала Аля и обе побледневшие от гнева физиономии уставились уже на нее.
- Это не чепуха! – отчеканила Виктория. – Ты не понимаешь…
- Вырастет – поймет! – холодно бросила Марго. – Чего ты хочешь от ребенка? Одни приключения на уме!
- Что? – ошарашено хлопнула глазами Алина. Вот значит как! Подружки! – Вот значит как?! Так вот что я вам скажу: если быть взрослой, значит, забывать обо всем из-за какого-то болвана, то я РАДА, что не доросла до этого! – голос слегка задрожал. – Продолжайте собачиться, не стесняйтесь! Обойдусь и без ваших советов, раз вы все равно больше ни о чем думать не способны!
Отвернувшись, чтобы не разреветься прямо перед ними, Алина поспешно зашагала прочь по коридору. Ребенок! Может, она и младше всех в компании, но это не означает, что ее можно не принимать всерьез! По крайней мере, она не создает для всех проблем из-за своих влюбленностей! Неплохо было бы посоветоваться хоть с Дарьей, кажется, единственным, не считая ее самой, человеком, сохранившим вменяемость, но для отличницы плен и прогулка по лесу не прошли даром – девочка все-таки простудилась и школу еще не посещала, Алина сама каждый день добросовестно таскала ей домашнее задание. Но сегодня после уроков идти к Кукушкиным, а потом возвращаться обратно не имело смысла – что, если заметившая слежку незнакомка улизнет и больше в школе не покажется?
Фима Сорокина, которую Аля пыталась расспросить, что это за новенькая и давно ли она в школе, ничего вразумительного ответить не смогла, немало этим фактом смутившись, оттого призвала на помощь сестру, учащуюся с незнакомкой в одном классе. Но и всеведущая Крыся многого не сказала. Новенькая и новенькая, фамилия Ткачева, со странностями, но тихая, ничего интересного. Когда именно она появилась в классе, Кристина не помнила тоже.
- Живет в деревенском домике ближе к окраине.
- С родителями?
- Ну уж наверное не одна, - Крыся пожала остренькими плечами. Такое безразличие для Сорокиных было, мягко говоря, не типичным… - да чего в ней интересного? Если бы не та выходка на рисовании, никто и не заметил бы.
- А что она натворила.
- Да ничего. В сущности. Рисовали вазу с фруктами, она и намалевала все какое-то ядовито-яркое, по контрасту окутанное паутиной, а на апельсине пририсовала паука – противного такого, с лапами… бр-р! А Зая Лунина, дурында, увидела и давай верещать, чуть урок не сорвали!
Зайка – как звали почти все в школе Зою Лунину – пухленькая блондиночка со слегка восточными чертами широкоскулого курносого лица, что странновато сочеталось с огромными и абсолютно круглыми ярко-синими глазищами, принималась вопить или реветь практически по любому поводу или даже без оного, так что ничего странного в произошедшем не было.
- Я же говорю – ненормальная. Уставиться в одну точку и замрет. Только пальцами шевелит, словно на невидимой клавиатуре печатает или на клавишах играет… но в нашей школе такая мелкая странность вполне терпима! Много куда более буйных психов! – Крыся выразительно покосилась на Юрика с товарищами, пытающихся вволочь упирающегося черноволосого паренька в женскую уборную. Тот в школе считался человеком глубоко несчастным – во-первых, потому, что мамуля обозвала Юлием в честь великого императора, обеспечив в школе очень обидную для парня кличку «Юлька», во-вторых, из-за соседа по парте Варфоломея – симпатичного блондинчика с глубоко левым срезом по всему периметру головного мозга, крайне вспыльчивого и истеричного, вроде как неприязненно относящегося к тихоне Юлию – по характеру мальчишки были полной противоположностью, как и внешне – но отчего-то вечно не отходящим от него ни на шаг. Даже странно, что сейчас его тут нет…
- Да уж… - совершенно искренне согласилась Алина, возвращаясь мыслями к новенькой. Похоже, если она хочет чего-то узнать, следует проследить за ней самой. – Фима, можно тебя попросить – проведай сегодня вместо меня Дарью, отнеси ей домашнее задание, а?
- Нормальные люди на бюллетене отдыхают, а эта просто жить не может без уроков, - недовольно пробурчала Сорокина-младшая, однако, согласно кивнув. Аля искренне понадеялась, что Даша не нее не обидится.
- Правильно, чем ей еще в жизни интересоваться! – желчно подхватила Крыся и Алинка поспешила малодушно сбежать от Сорокиных подальше.
После Крещения, на которое вместо положенных традицией морозов лил дождь, зима все же принялась неохотно вступать в свои права. Наверное, из-за этих погодных непоняток и складывалось впечатление, будто зима еще только начинается, а совсем недавно отгремевшие новогодние праздники еще только впереди. Легкий снежок еще не успел накрыть землю полностью, только сыпался с неба, окутывая город невесомым туманом. Как оказалось, новенькая девчонка жила не просто на окраине, а практически за городской чертой. Здесь чернели почти все давно заброшенные и перекосившиеся домики деревенского типа – район уже несколько лет планировали сдать под снос, но у городского бюджета всегда не вовремя заканчивались деньги и это в очередной раз откладывалось на неопределенное «потом». Незнакомка остановилась возле низких обшарпанных ворот и распахнула калитку. Петли уныло скрипнули. Ни одного окна в обветшалом домике за кое-где сломанным забором не горело, он казался таким же заброшенным, как и большинство домов на этой улице. Оглянувшись по сторонам и, кажется, не заметив в снежной пелене ранних зимних сумерек прижавшуюся к ограде за углом Алину, незнакомка вошла в калитку, притворив ее за собой.
«Может, она решит, что калитка скрипнула от ветра…» - немного выждав, девочка двинулась следом. Калитка оказалась неплотно затворенной, миниатюрная Аля вполне сумела проскользнуть в щель, не тревожа скрипучих петель.
Свет в доме так и не загорелся. Алина вообще сомневалась, есть ли там электричество, но не могли же обитатели этой развалюхи жить без света вообще. Может, это вовсе не дом незнакомой девчонки? Но что ей тогда нужно в заброшенном здании? Стараясь шагать по скрипучему деревянному крыльцу бесшумно, Аля заглянула в холодный темный холл.
Сомнений быть не могло. В этом доме не просто никто не жил – сюда и не заходили-то уже сто лет. Помещение было густо окутано паутиной по которой сновали сотни деловитых пачков, как-то странно было видеть их зимой в не отапливаемом доме. Пойти по тесной прихожей в комнату, утопающую в еще более густой паутине, у Алины еще получилось, но только для того, чтобы убедиться – в комнату ни один человек не входил. Просто не мог бы, не разорвав этой завесы! Но куда в таком случае подевалась новенькая – других дверей из прихожей не было, кажется, домик и состоял-то из двух небольших комнат. Размышляя об этом, девочка не сразу обратила внимание на то, что при ее появлении паучки, до того беспорядочно снующие по своим сетям, целенаправленно хлынули в прихожую, к выходу.
- Есть тут кто-нибудь? – неожиданно поежившись от смутной тревоги, тихо позвала Алина.
Ответом было только тихое шуршание множества лапок. Запоздало обернувшись, девочка тихо взвизгнула – пауки осыпались на потемневший досщетчатый пол спекшимся комом, из которого, как из глины, буквально на глазах вылепилась уродливая тварь. Больше всего существо напоминало гиену с жесткой черной шерстью, но стояло на четырех парах хрупких паучьих лапок, шипастые суставы которых поднимались над туловищем, а морда, помимо напоминающих пару папугайских клювов  жевал была украшена тремя парами непроницаемых зеленоватых глаз. За спиной тварь сложила похожие на вороньи черные крылья.
- Кто ты… что ты такое?!
- Разве ты не искала меня, Берегиня? – глухо рыкнуло существо. – Заходи, попьем чайку, говорил паук сверчку… Но я тебя не приглашала!
- Это ты… ты нападаешь на людей в школе? – хрипло спросила Алина. Существо глухо рассмеялось.
- Нет. Так что ты следила за мной зря. Даже не представляешь себе, НАСКОЛЬКО зря – особенно в одиночку, потому что из этого дома ты не выйдешь!
- Я могу выходить и не через дверь! – собрав в кулак всю волю, Алина сбросила оцепенение и, хмыкнув, взмыла под потолок. Окутавшая комнату паутина липла к лицу и волосам, но девочка не замечала этого. Окошки в полупустой комнате были слишком маленькими даже для нее, быть может, какой-нибудь люк в потолке – и можно будет улизнуть через чердак?
До ушей донеслось тихое шипение, должно быть, в истинном своем обличье чудовище таким образом смеялось. Шелковая нить – паутинка с хорошую бечевку толщиной, но гораздо прочнее, обвила ее колени, сдернув вниз, лицом на пыльный крошащийся застарелым деревом пол.
- Все даже проще, чем я думала, - прошелестело существо, ловко окутывая девочку шелковыми нитями. – госпожа была права!
- Разве ты служишь не князю тьмы? – автоматически уточнила Алина. Тварь снова насмешливо защелкала.
- Не забивай себе головку, бабочка моя! – почти с нежностью посоветовала она. – Госпожа желает твои крылышки в свою коллекцию, - резко дернув за паутину, тварь заставила девочку снова упасть лицом на пол, и стянула с ее ног сапожки Летавицы. – но тебя саму оставила в мое распоряжение. Князь, знаешь ли, не жалует людоедство, но природу не перекроить. В некоторых случаях нам это позволено, если, конечно, не оставлять следов, - чудовище с урчанием потерлось о щеку Алины. Мгновение спустя девочка ощутила укус… Это было не больно. Что-то похожее она чувствовала, когда стоматолог вколол в десну обезболивающее и через какое-то время язык и половина лица утратили чувствительность и подвижность. Они с Евой еще дурачились и хохотали, когда Алина пыталась корчить гримасы и произносить «замороженными» губами и языком скороговорки… Какой же она была дурой, сунувшись сюда в одиночку! Но Ева в больнице, а остальные… остальные не понимают ее, на них нельзя положиться так же, как на лучшую подругу, несмотря на бесшабашность, никому не давшую бы в обиду!...
- Ты пока отдыхай, - прошелестела тварь в ухо жертве. – я быстро улажу все с госпожой и обязательно к тебе вернусь.
Все тело онемело от странного яда. Уж лучше бы боль, чем эта заторможенная бесчувственность, постепенно охватывающая не только тело, но и разум. Не в силах сосредоточиться даже на шепоте паучихи, Алина провалилась в странное полузабытье…
«Алина! Алина, проснись!»
- Бабуля, еще пять минуточек и встаю. – невнятно пробурчала девочка, не разлепляя глаз. Просыпаться не хотелось. Просто не находилось сил даже пошевелиться, словно в теле не осталось ни единой косточки или мышцы. Мысли вполне поддерживали это позорное лентяйничество, никак не желая стряхивать с себя липкую паутину дремы. Почему-то от слова «паутина» девочку кольнуло легкое непонятное беспокойство.
«Алина! Проснись немедленно – ты в опасности!»
- Бабушка, даже если я чуток опоздаю к началу занятий – вряд ли это такая уж страшная опасность! Все равно придется еще ждать Еву, она постоянно встает за пять минут до выхода и…
Ева! Необъяснимое смутное ощущение кольнуло вторично, заставив нехотя, сквозь густую пелены задуматься о его причинах. Собственная голова неожиданно показалась похожей на утонувший в пыли и паутине чердак, где каждое шевеление заторможено – перед глазами просто как наяву всплыл образ комнаты, обвитой густой паутиной. Сон, кажется, неуклонно отступал, но желания вставать не прибавилось – девочка чувствовала себя обессиленной, как выжатый лимон.
«Алина! – снова донесся легка рассерженный бабушкин голос. – ты меня слышала?»
Протестующее замычав, девочка хотела было перевернуться на другой бок, натянув на голову одеяло, но с удивлением обнаружила, что действительно не может шевельнуться. Удивленный возглас прозвучал тем же едва слышимым невнятным мычанием.
«Бабушка!»
«Не паникуй, сейчас станет легче. Я почти распутала эту сеть… будь готова действовать по моему сигналу!»
Действовать. Если бы Аля могла, она бы скептически хмыкнула! Не получалось ни то, что мизинцем шевельнуть или сказать хоть слово, а даже открыть глаза, хотя мыслям быстро возвращалась ясность и четкость, а бабушка советует… Бабушка???
«Тихо, маленькая, тихо. Разве я могла тебя бросить, особенно сейчас, когда вы вынуждены расхлебывать последствия наших же ошибок прошлого. Увы, моя помощь невелика…»
«Бабуля, я… что произошло? Я ничего не могу понять, а ситуация усложняется, кажется, с каждым шагом… Что нам делать?»
«Если бы я знала ответы на все эти вопросы… Остается надеяться, вам повезет больше, или вы сами окажитесь лучше, чем когда-то мы. Слишком многое в настоящем порой родом из прошлого!»

Виктория
  Только ссор им сейчас и не хватало для совсем уж полного счастья. Но выносить Маргариту – эту вечно самую умную, самую уверенную и вообще супер-пупер замечательную особу – порой было очень и очень нелегко. Особенно когда и в самом деле немного ей завидуешь. Хорошо точно знать, что любимый человек – действительно тот самый, самой судьбой предназначенный, хорошо, когда этого человека не пугает такая поспешность, напротив, он чувствует то же самое, хорошо… наверное, просто замечательно быть высокой фотомодельного вида натуральной блондинкой с загадочными зелеными глазами, всегда такой стильной и эффектной, что прекрасные рыцари нашего времени готовы утонуть в реке ради такой…
«Я вовсе не хотела бы, чтобы ради меня кто-то тонул! – резко напомнила себе Виктория. – и вообще купался посреди зимы, зарабатывая воспаление легких!»
Матвей совсем не походил на героя, он был поэтом и Виктория ни за что не променяла бы его на болвана, не зная броду, сующегося в воду, так, что все его спасательные операции заканчиваются тем, что надо спасать его! Впрочем, в Маргарите так сильно чувство  строгой ответственности – ей самое оно нянчиться с недотепой, нуждающемся в «крепкой заботливой руке».
«Матвей говорил, ему нравятся сильные уверенные девушки…»
Должно быть, он имел в виду Ольгу. Вика давно заметила какой-то непонятный интерес Матвея к молодой учительнице, он зачастую задумчиво смотрел в сторону этой амазонки, словно на что-то решаясь. И, значит, решился. О чем они шептались во время матча, бывшая послушница, кстати, так и не объяснила, довольно резко посоветовав Вике не лезть не в свое дело. И объяснить свои опасения нереально: Ольга же ей в лицо рассмеется за подозрение, что между ней и мальчишкой-учеником может что-то быть. Да и вообще с кем бы то ни было…
«Придется поговорить с ним начистоту. Я такая, как я есть – как бы ни хотелось быть лучше, чтобы ему понравиться. Если он тоже хоть немного ко мне небезразличен, должен отнестись с пониманием, если же окажется, что нет… это все же лучше, чем вечно отгораживаться самообманом!»
Заглянув в девятый класс, однако, Матвея виктория там не обнаружила. Спрашивать о нем было неловко – еще поднимут на посмешище «малявку»… Вика хотела уже удалиться ни с чем, когда ее заметил Афанасий.
- Ты Матвея ищешь? – и, не дав ей возразить, добавил. – он в кабинет музыки собирался заглянуть, кажется.
- Я вовсе… то есть просто хотела… спасибо.
- На моем месте так поступил бы каждый, - отвесив легкий полупоклон, церемонно ответил Афанасий, но окончательно смутившаяся девочка уже выбежала в коридор.
- Я прошу прощения… - повернув ручку на двери музыкального класса, Вика опасливо заглянула внутрь. Учительницы там не оказалось, а сидящей на первой парте Матвей встал ей навстречу. – Привет… извини, ты, кажется, сейчас не занят. Мне показалось, нам стоит поговорить… начистоту.
Парень согласно улыбнулся, кивнув на место за партой рядом с собой.
- Я тоже об этом думал, - доверительно согласился он. – знаешь, не люблю тайн и недоговорок. Ты показалась мне не такой, как другие девочки, потому что ты… настоящая, что ли, искренняя, такая, как есть на самом деле.  По-моему это самое ценное, что может быть: зачем порядочному и честному человеку что-то о себе скрывать?
- Ну… - покраснев, Виктория бросила косой взгляд на торчащий из рюкзака лук Молоньи. – есть вещи, которые не все способны понять, не обязательно постыдные или неправильные, а просто, о которых не все решаются сказать.
- Если в этом нет действительно ничего постыдного – бояться глупо и все нормальные люди спокойно примут человека таким, как он есть. Если же с ним все же что-то не так… скрывая, не получится это исправить, верно?
Сможет ли она когда-нибудь быть по-настоящему  с ним откровенна? Матвей заслуживает доверия… но не сочтет ли он ее… чересчур странной? Легко рассуждать отвлеченно, до того, как столкнулся с чем-то необыкновенным напрямую!
- Разве тебе самому никогда не хотелось казаться другим лучше, чем ты есть… чтобы… ну, больше кому-нибудь нравится?
- Я, конечно, не безупречен. Но если решу что-то в себе изменить, постараюсь сделать это по-настоящему, а не притворяться тем, кем не являюсь.
- Ты, конечно, прав, но… а если измениться не получается. Но хотелось бы, чтобы человек, который для тебя важен, думал о тебе лучше… наверное, иногда стоит скрыть что-то о себе?
- Разве может быть важным и близким человек, которому не доверяешь? Кроме того, у всех есть недостатки. Мы любим других людей вместе с их слабостями и изъянами, не так ли?
- Но когда… когда любишь – не видишь в человеке изъянов. Он кажется самым лучшим в мире, когда ты сама – по-прежнему всего лишь ты. Ведь нельзя знать точно, взаимны ли твои чувства…
Вместо ответа Матвей обнял ее, притянув к себе близко-близко. Виктория обмерла от неожиданности и хотела зажмурить глаза, но в последний момент сквозь опущенные ресницы, увидела нечто, заставившее широко их распахнуть.
- Нет! – вскрикнула она, отталкивая… кого?! Перед ней как будто возникло два образа: один в другом, зыбком и текучем, как вода. Внешний образ был Матвеем, но внутри, словно бы под маской знакомого лица, Вика увидела по-хищному яркую молодую женщину… Молодую? Возраст незнакомки тоже был зыбким и текучем, она казалась то девушкой, почти ровесницей Матвею и Вике, то почти старухой… Злобно зашипев, учительница музыки Марина схватила девочку за горло и притянула к себе, словно для поцелуя. – Нет! Нет! Нет! Нет!
Лампы на потолке яростно заискрили, переливался золотом бесполезный в ближнем бою лук, а Виктория, словно забывшись, оглушительно визжала, брыкалась и царапалась, какой-то частью сознания четко осознавая, что поцелуй этой женщины смертельно опасен.
- Ты смеешь использовать против меня МОЮ силу?! – яростно выкрикнула учительница ей в лицо.
- Твою?
Извернувшись, Виктория лягнула Марину по коленям и они, вывернувшись в падении из цепких объятий и попыталась отползти в сторону, прижимая к груди выдернутый из рюкзака лук, но не успела – учительница навалилась на нее со спины, заставив больно расплющиться по полу.
- Эта сила – моя! Этот лук – мой и только я вправе владеть им. Отдай мне его, маленькая дрянь, и я оставлю тебе жизнь – мне не нужно твое дыхание.
Внезапно дверь в класс распахнулась.
- Что здесь происходит? – возмущенно воскликнула стоящая на пороге белокурая девушка.
- Марго, помоги! Это…
Марина с нехорошей усмешкой ткнула Вику лицом в пол.
- Все в порядке, милая, - елейно произнесла она. – ничего тут не происходит.
- Ничего, - медленно, к ужасу Виктории повторила Маргарита. – не происходит. Простите. Мне просто послышалось.
- Ничего страшного, милая.
Дверь захлопнулась, заставив Вику похолодеть от отчаяния.
- С тобой вышла промашка, - насмешливо заметила Марина, приподняв ее голову за волосы. – но подруги твои, лишившись своих артефактов, так же уязвимы перед чарами, как и все люди. Как и твой друг Матвей.
- Матвей?!
- Он жив, если тебя это волнует, - оттолкнув ее, Марина поднялась на ноги, приглаживая ладонями растрепанную прическу. – и останется в живых, если ты будешь хорошей девочкой и сама принесешь мне лук. Рассчитывать не на кого, Берегиня, ты осталась одна!
По-прежнему прижимая к себе лук, Вика тяжело поднялась на ноги. Смысл слов дошел до нее не сразу.
- Алина! Что ты сделала с Алиной?!
- Я? Ничего! - Рассмеявшись, ведьма вышла из кабинета музыки. – до скорой встречи, лапочка!